"...Нашёл ли Родичев, что его речь становится даже академичной и не насытит ярости его партии? Он обострял, перешёл к военно-полевым судам, но и всё ещё его речь не вошла бы в историю, если бы безоглядная страсть к афоризмам и толкающее чувство ненасыщенной партии не погнали его показать на своей шее пальцами стяг петли и назвать - столыпинским галстуком (перефразируя "муравьёвский воротник").
Он ожидал аплодисментов, к которым привыкли вожди оппозиции, но в этот раз не досталось ему устало-счастливо улыбнуться из министерской ложи, в зале поднялся и длился оглушительный шум, половина Думы стала стучать пюпитрами, кричать и набегать на трибуну, угрожая стянуть Родичева. В неразборном шуме председатель прервал заседание
уже не голосом, а своим уходом, высокий же старик кадет, прикрывая Родичева, дал ему отступить в Екатерининский зал. А там его настигли - с вызовом на дуэль! - секунданты премьер-министра.
(...) Несовременное - тем более это и поражало. Родичев был огорошен, как и все кадеты: за долгие годы гибкой словестности они забыли, что оскорбление может дёрнуть курок пистолета. Они привыкли блистательно насмехаться над всем инородным себе - они только забыли, что за свои слова надо отвечать, даже и жизнью..."
(с) Александр Солженицын "Красное колесо"