Связанный объект: НИИ ХИММАШ отдел 14 (Бывшее СКБ-2)

Московская область, недалеко от бывшей усадьбы Голицыных (нынешняя территория ПКиО "Кузьминки"). Лето 1927-го года.

Сегодня должен быть неплохой материал. Все-таки, минометный обстрел это не залп гаубичной батареи от деревни Выхино. Разлет боеприпасов гораздо меньше, и есть возможность скорректировать облако. А то в прошлом году пока добились нужного результата, вспахали всю лесополосу вдоль и поперек. Шутка ли сказать - двести старых немецких снарядов потратили. А это такая беда - взрывается только каждый третий. Потом прибежал бывший начлаба Годжелло и долго кричал на комбата Гавриленко, что, мол, вы тут мне народное добро переводите. Как будто, именно Гавриленко лично не давал каждой проржавевшей чушке исполнять свой долг. Но потом старому одесскому артиллеристу товарищи из ВОХИМУ растолковали, что такое научный эксперимент, и он немного поутих. Правда, он снова взялся за свое, когда летчики из бригады, базировавшейся на ухтомском аэродроме, отбомбились по полигону. Из восьми штук в районе окопов с козами упало только две, из которых взорвалась только вторая, да и то, метрах в десяти восточнее условных позиций условного противника. Половина коз с перепугу разбежалась, так как ушедшее южнее облако их даже не задело. Еще бы! Р-1 швырял бомбы с двухкилометровой высоты. Потом самолеты стали заходить на цель уже метров с двухсот-трехсот, но и тогда попадали не намного чаще. Да и взрывались те бомбы тоже через пень-колоду. Но хоть какой-то результат, да был. Обычно команде Селютина после бомбометаний все же доставалось две-три тушки для исследований. Почти всегда это были кролики. Их держали прямо здесь, в вольерах, в здании лаборатории. Реже кошки с собаками. За этим добром еще надо было поохотиться. Козы конторе обходились дорого, поэтому новые рецепты на них не испытывали. Парнокопытных обычно использовали на финальной стадии. Совсем было плохо, когда летуны работали с выливными авиационными приборами (ВАПами). Дважды иприт вовсе не попал на опытное поле, а один раз облако вообще унесло к усадьбе бывших графьев. Разливали чуть ли не с полутора километров. Тогда стали работать с высоты двести метров, и результат не заставил себя ждать. Все кролики в тот день получили свою порцию хлорпикрина, и работы у Селютина было аж до следующего утра.

Батарея минометов, выплюнувшая первые мины, отвлекла его от воспоминаний. Селютин поднес к глазам бинокль. Опушка расцвела пыльными кустами взрывов, и желтовато-белый туман окутал окопы с материалом. Желтоватый он, потому что сегодня они опробовали смесь иприта с треххлористым мышьяком. Облако сместилось метров на сто правее и растаяло среди порыжевших еловых лап.


Москва, Зеленодольская улица, дом 7. Наши дни.

Читать дальше